Приветствую. Решила выложить сие, если позволите...
Фитцу Чивэлу
Я отомстил за короля,
Разделавшись с наемниками принца -
Весь зал в крови, вина – моя,
Что не догнал трусливого убийцу.
Я разбудил в гостях мятеж,
Вино в фужерах закипело,
Зардевшись искрами надежд,
Враги клинки скрестили смело.
Пир был недолгим, псы в дверях,
В меня шакалы тычут пальцем:
“Совсем с ума сошел бастард!
Пусть в страхе ожидает казни!”
Лицом меня к земле прижали,
Ни слова мне не дав сказать,
И долго били и пинали:
“Он – зверь, его иначе не унять”.
Вконец от боли обессилел,
Накрыла тьма ослепший взгляд;
В темницу замка притащили,
На камни бросив умирать.
День или два лежал без жизни,
Перемешался с явью сон;
Сознание струною пыльной,
Едва затеплилось огнем.
Заслышав шаг врага бесстрастный,
Я гордо встал зажав в зубах
Осколки памяти опасной,
Чтоб не подкрался подлый страх.
Принц Регал вторил своей злобе:
“Ты моего отца вчера убил
И будешь корчиться от боли
За то, что Дар ты применил!”
Но герцог Бернса шанс оставил,
Казнь на свободу заменить
Сумев, я стал бы замком править,
Но пытки мне не пережить.
И снова сон, а на рассвете
Пред стражей Регала предстал -
Нет, не убить, лишь покалечить,
Чтоб я “всю правду” рассказал.
Я уклонялся от ударов,
Когда почуял острый нож,
Что впился Силою в сознанье,
Пытаясь вбить слепую ложь.
Я мог бы долго отбиваться
От крепких шавок короля,
Да только падал словно тряпка,
Закрыв сознанье от врага.
И снова тьма и ожиданье,
Что вскоре тело подведет;
И лишь останется страданье,
Что мысли друга не сберег.
Смертельный яд ладонь сжимает -
Мне на себя уже плевать;
Глоток - и жизнь в лучах растает,
Отправив душу отдыхать.
А далеко в снегах долины
Мой волчий брат меня зовет:
“Иди! Ну что же ты? Покинь их!
Нас славная охота ждет!”
“Прости, мой брат, я заперт в клетке,
Мне путь на волю не найти.
Ступай один! Не бойся смерти!
А мне судьбу не обойти…”